вторник, 28 мая 2013 г.

Первые ландыши

     Странный концепт у подмосковных лесов, прилегающих к железной дороге. Дубы, сосны, березы, ели и лещина. Все дружно мешают друг другу расти. Видимо подряд рассаживали все, что было в заказниках. Все деревья одновозрастные, но есть и самосевная чахлая поросль. Тем не менее, сорный кустарник в виде неплодоносящей малины и бедное разнотравье везде, кроме как под елками, тоже присутствует. В сумерках под еловыми ветвями сплошной ковер пружинящей под ногами рыжей хвои и мелких, как спички, обломков чешуйчатых веток.



     Регулярно наведываясь в толпящиеся деревья, ждал, когда же расцветут ландыши. Сегодня успел. Дожидаясь утреннюю электричку, пошел в заросли. В предыдущие дни следил за острыми частыми листьями, но они были бесплодно одинокими.

     Сегодня все изменилось. Редкие белые цветы в локальной дубраве обрадовали до невозможности. Старательно нюхал редкие мелкие гроздья, уловил сильный запах прошлогодней прелой дубовой листвы и неуловимый нежный аромат редких цветов. Будь рядом любимая, наплевал бы на Красную книгу и нарвал бы редких цветов в маленький букетик...

Чудо!

среда, 22 мая 2013 г.

БОЯРЫШНИК

     Я корректировал зимние фотографии. Нетрудное дело, если бы чужие. На сотой попытке удалось отстраниться. А на прогулке, совершая обязательные 5000 шагов, дышал распустившейся во всю кисть сиренью. Сирень ... так дурманит вечером...



     Для меня заметно значимее запах черемухи. Терпкий и горький в его белой россыпи сумасшедшего запаха, дурной жажды любви и диких драк с синяками, ободранными кулаками и предчувствием необыкновенного.
     Год 1969... весна, мой первый выпускной и влажно-портвейновая ночь с дурманящим ароматом диких сибирских пионов и белизной терпко цветущей черемухи.

                                                                       * * *
     Однако тормознулся я сегодня на прогулке у даурийского клона боярышника. Он почти не пахнет для человека. Белые цветы, из которых родятся красно-оранжевые целебные ягоды. Мелкие цветы и каленые шипы в полпальца. Мне было 5 лет и мы с мамой и братом приехали жить в сибирское село Топол. Там я сам научился читать, первый раз попробовал вкус табака, на пару с приятелем Митькой, Там же был выпорот за попытку поджога сеновала. Не от прирожденного терроризма, а так... по глупости. Спички научился сам зажигать.
     В памяти остались - Красная гора, как мне тогда казалось - вдали... Снежная сибирская весна, одинокий день 12 апреля 1961 года, с заявлением ТАСС по радио о полете Гагарина и ягоды боярышника, которые я собирал в конце августа 1960 года.
     В полусотне метров от нашего дома боярышник образовал непроходимые колючие заросли. Они дразнили меня вкусными ягодами и царапинами на руках. Спустя годы на Дальнем Востоке убедился, что  детская память чище взрослой и колючки живут дольше ягод.

вторник, 14 мая 2013 г.

Сирень

     Запах сирени был связан для меня с выпускным школьным вечером. Ассоциация поздняя, сложившаяся для меня с выпускными ночами моих детей. Мой первый выпускной пах цветущей черемухой, портвейном в пустом классе и бордовыми дикими сибирскими пионами - "марьиными кореньями".




     Так было до прошлого года. Ровно год назад сирень иначе вошла в мою жизнь. Ее дурманящий запах принес в жизнь счастье.

                                                                 * * *

     Я три дня назад загадал, если сирень распустится именно сегодня - все будет хорошо. Специально терпел до полудня.
РАСПУСТИЛАСЬ! Запах - дурманит!

      Ночью пойду дышать сиренью.




пятница, 3 мая 2013 г.

АБУ ЛАЛА МААРИ...

Рухнул в тоскливые воспоминания.

    Великий армянский поэт Аветик Исаакян, с которым впервые познакомился в переводе Валерия Брюсова, не особо впечатлил меня поначалу.
    Однако в 1976 году мой друг, тбилисский армянин, у распахнутой печки зимней БАМовской ночью, прочел мне сначала поэму Аветика Исаакяна по русски и на родном армянском, а затем и стихи арабского поэта жившего почти тысячу лет назад. АБУ ЛАЛА МААРИ...

    Спустя десятилетия, вдохновленный музыкой стихов древнего арабского поэта и своими личными неурядицами, написал при содействии сорокапятиградусной сибирской водки неправильные стихи. У каждого свой караван. Свой путь. 





КАРАВАН

Шаг за шагом... облезлый верблюд,
В горле сухо, в глазах песок.
От рассвета бессмысленный труд,
Мертвой рыбой  язык засох.

Счастье милой, забытые сны,

За раскатами зимних гроз,
Нежность жжет меня ветром весны,
Болью счастья взрывая мозг...

Караван.. шаг за шагом  в пути...
Шелк на щеки, соль на губах. 
Черный взгляд мое сердце застиг,
Злой тревогой в милых глазах...

Пламя боли, огонь в руках,
В темноте не теряется тень.
Боль в груди и взлелеянный страх...
Вслед за ночью вернется день!

Я люблю! Я срезаю с души
Легкой стружкой мучения страсть.
Я люблю и не зная пути,
В жаркой тьме не боюсь пропасть...

Не бывает без боли любовь,

Но дождется Ромео Джульетта.
Не прольется невинная кровь,
И никто не забудет поэта.

                    * * *
Злые мысли мои, торопясь, 
Отвергают уставшую страсть...